Ник. Админ - Страница 22

Вообще-то Лаониэль даже немного завидовала светлой. Воспитанная как дочь воина, будущая жена воина, а позднее и мать воинов, Лаониэль привыкла оценивать мужчин через призму их умения владеть оружием. И выстрел светлого, убившего одной стрелой сразу обоих орков, оставленных для охраны, как и его манера двигаться, говорил ей о многом. Так же многое ей сказали оставленные на месте стоянки орков ловушки. Амулет-ловушка военного образца говорил либо о достаточно важном задании группы, либо о связях гнома. Такое в лавке не купишь, даже если денег хватит. Потом быстрота, с какой эльф превратил в яд содержимое бутылочек в мешке шамана. Плетения, разлагающие лекарства на яды требуют, во-первых, больших знаний в магии, а во-вторых, для каждого состава они свои. А светлый наложил минимум три, что много говорит о специфике его знаний. Так же о многом говорила слаженность их действий. Они практически не говорили, общаясь между собой знаками. Лаониэль была крайне заинтригована. Кроме всего прочего, у приятелей не было с собой существенных запасов еды. Выходит, они или возвращаются откуда-то или у них где-то рядом база. Или, совсем уж невероятное предположение, они живут охотой. Хотя вряд ли — слишком хороши для охотников.

«Ладно! Любопытно, но не актуально, — Лаониэль заставила мысли вернуться к своим проблемам. — Пока из-за грязи светлый меня не признал, но это до первого ручья. Так что на первой же стоянке отойду "в кустики" и сбегу. Хорошо еще светлая дура не догадалась меня сдать, или она не поняла кто я? Неважно. Интересно, если я внезапно рвану в сторону, как отреагирует эта парочка?» — но обдумав эту идею, Лаониэль решила пока не рисковать.

Случайности могут разрушить даже самый гениальный замысел. В общем-то неплохой замысел Руархида был разрушен одной из таких случайностей. Руархид и Лаурин, устанавливая магическую бомбу и изменяя состав зелий, рассчитывали, что даже если шаман орков заметит и сможет обезвредить ловушку, то будучи уверен в своем превосходстве, попадется на яд. Все карты смешала жестокость и жадность шамана. Он не стал рисковать, разряжая ловушку, да и не пройдя весь курс обучения, все равно не знал как это сделать. Послав всего одного воина, он попал в "дыру" логики ловушки. Созданная для поражения большого количества противников, но переделанная Руархидом на скорую руку для срабатывания при приближении кого-то примерно равного по силе оркскому шаману, ловушка сработала, когда орк с мешком уже покидал зону активизации. Раскручивающаяся спираль плетения сорвала и перекорежила ауры всего живого в радиусе поражения. Обезумевший от боли орк дернулся, мешок вылетел. Осмотрев осколки, шаман только зло выругался, придется использовать нетвердо усвоенные умения, полученные от человеческого учителя.

Выложившись и потратив вначале полчаса на призыв элементаля, потом еще почти час на поиск, орк наконец-то увидел своих врагов и сбежавших пленниц глазами призванного духа.

О... Врагов всего двое! Он убьет их медленно, чтобы они до конца почувствовали степень гнева истинного повелителя стихий! Шаман любил мысленно называть себя так, копируя своего человеческого наставника. Он хотел схватить и плавно поднять эльфа, разводящего посредине поляны костер. Поднять и разорвать. Так, чтобы кровь брызнула в разные стороны. Так наставник в самом начале их обучения продемонстрировал силу духов на каком-то пленнике. Но мастер стихий и шаман-недоучка вещи разные и эльф был не схвачен, а просто отброшен сильным ударом к краю поляны. Только шаман стал прикидывать, как правильнее схватить свою жертву, как заметил, что гном вместо того, чтобы в страхе бежать или трепетать, бросился к вещам и стал что-то доставать из заплечного мешка. Шамана кольнул страх перед амулетами разрыва, вбитый учителем, и удар корягой, лежавшей на краю поляны, отбросил гнома от его мешка.

«Теперь поиграем с эльфом», — это была последняя мысль в жизни шамана. Через полсекунды его сознание потухло под напором дикой, всепоглощающей боли.

Лаониэль уже почти покинула поляну, когда внезапно почувствовала присутствие элементаля. Закусив губу, она наблюдала, как внезапно отлетел эльф, а потом здоровая коряга сбила и протащила гнома. Вот тут она и увидела вылетевший из рук гнома диск военного амулета подавления стихийников. Как дикая кошка она прыгнула на амулет и ударом кулака проломила печать активации. Мгновенный укол боли (кстати на занятиях такого не было) и ощущение присутствия элементаля исчезло.

Отброшенный внезапным ударом, Лаурин на несколько минут потерял ориентацию. Когда, придя в себя, он вскочил, Руархид лежал рядом с корягой и возле него суетились темная и гномка. Лаурин бросился к другу. Сильный удар вызвал сотрясение и потерю сознания, а обломки сучьев распороли живот. Темная не сбежала, как он рассчитывал, делая вид, что не узнал врага, а ловко срезала одежду на раненом Руархиде. Гномка вполне профессионально обрабатывала раны. Подойдя, Лаурин заметил, что темная, работая с аурой гнома на уровне высококлассного целителя, полностью истощила свой запас силы и уже расходует жизненный резерв. Не задумываясь, Лаурин положил руку на шею темной и начал сбрасывать ей свою энергию. Лаурин не был опытным магом-целителем и для передачи силы ему требовался физический контакт с телом получателя. Темная вздрогнула, но продолжала построение своих плетений параллельно воздействию на ауру гнома. Когда сеанс лечения уже подходил к концу, раздался вопль светлой:

— Лаурин! Она же темная! Как ты можешь! — и подбежавшая светлая попыталась оторвать руку Лаурина от темной. Совершенно не задумываясь, тот ткнул пальцами свободной руки в шею светлой, отправив ее в беспамятство.